Боевое крещение получил под Ельцом
Чем ближе 9 Мая, тем чаще вспоминаю я своего отца, Якова Никитовича Зубкова. Он родился в Падворках в семье многодетного крестьянина в 1910 году. Закончил четыре класса церковно-приходской школы, которые считались тогда хорошим образованием, это как семь классов советской школы. Когда в Падворках в 30-х годах образовались колхозы, отец вместе с братом и сестрами сразу вступил в один из них. Работал до того дня, пока не призвали на службу в Красную Армию, в кавалерийские войска – лошадей он очень любил. А когда отслужил свой срок и вернулся в Падворки, назначили его бригадиром колхоза «Ударник», позже выбрали председателем колхоза. Война началась – на всех председателей наложили бронь, освободили от призыва на фронт, ведь надо было кому-то выращивать хлеб, производить другую продукцию для Красной Армии. Отец рассказывал, что ему было стыдно изо дня в день смотреть в глаза женам ушедших на фронт колхозников. Коммунист, он настоял на том, чтобы его отправили на фронт.
Под Ельцом отец и получил боевое крещение. Наша мама, Татьяна Михайловна, ездила к нему в часть. Прихватила с собой теплые вещи: валенки, шерстяные носки, варежки. Наложила сумку с продуктами питания и для мужа, и для его товарищей. Ту короткую встречу она запомнила на всю жизнь.
После Ельца часть, в которой служил отец, перебросили на курское направление. За активное участие в боевых действиях на Курской дуге его наградили первой медалью. Как-то после боя, во время короткой передышки, отец случайно встретился со своим племянником Алексеем Максимовичем Тонких, старшим лейтенантом, возглавлявшим одно из подразделений разведки СМЕРШ. Вместе воевали за освобождение Воронежа, с тяжелыми боями прошагали по всей Украине, освобождая города Львов, Харьков, Киев и другие населенные пункты. На Украине их пути разошлись. В одном из боев отец был тяжело ранен. В госпиталях лечился долго, более шести месяцев. После выздоровления снова воевал, демобилизовался в 1945 году. Как посланца партии и правительства, как двадцатипятитысячника, его вновь избрали председателем колхоза. Вначале возглавлял маленький колхоз. А в колхозе имени Жданова, имевшем более пяти тысяч гектаров пахотной земли, работал долго. Затем многие годы избирался председателем Падворского и Коробовского сельских Советов. Уже будучи на пенсии, был лесником лесопарков бывших имений князя Вяземского и помещика Вельяминова, близ села Коробовка.
Во время его работы лесные массивы содержались в порядке: производились плановые вырубки, расчистки с целью прореживания, насаждались новые деревья и кустарники. К сожалению, в настоящее время все заброшено, пущено на самотек, отдано на откуп самой природы.
Яков Никитович любил песни: из революционного репертуара — «Там вдали за рекой», из военного — «Катюша» и «В землянке», из послевоенного, мирного времени — «Где же вы теперь, друзья-однополчане?».
На досуге по просьбе своих детей любил рисовать вздыбившегося коня простым карандашом на листке бумаги из ученической тетради. Да так классно, так точно, что я даже выразить это не могу. И что удивительно, кроме коня он рисовать ничего не мог.